Дети вместе с мамой устремляли свои сердца к иконам, сливаясь в один горячий молитвенный порыв. Молился, мчась на поезде, и Григорий. Он зорко всматривался в темноту ночи, сквозь вьюгу и слепящий снег на уходящие вдаль рельсы. Григорий не только соскучился по своей красавице Лизаньке, по милой сердцу детворе, но ещё и тосковал о том, что в эту рождественскую ночь он не в церкви, где люди, ликуя, поют:
Рождество Твое, Христе Боже наш...
Григорий и сам, превозмогая тревогу, пел:
Христос раждается, славите...
Но что это? Вдруг в ярком свете перед движущимся поездом возникла фигура монаха. Он стоял словно на облаке и властно поднимал руку с посохом, запрещая путь.
Григорий дёрнул ручку тормоза и упал без чувств.
От резкой остановки попадали с мест пассажиры, тревога охватила всех. Увидев лежащего без сознания машиниста, начальник поезда выругался:
- Напился, каналья!
- Да что вы, ваше высокоблагородие, - заступился помощник машиниста. - Ларионов спиртного в рот не берёт. Увидел, наверное, что: вдруг закричал, дал тормоз и свалился. Не знаю - жив ли?
Когда фельдшер привёл Григория в чувство, тот мог сказать только одно:
- Там... монах...
Начальник недоумевал:
- Какой монах?
Но всё-таки распорядился осмотреть впереди дорогу. Служащие вернулись потрясённые - железнодорожный путь был разобран. Не останови машинист состав, погибли бы сотни и сотни людей.
У паровоза собралась огромная толпа. Рассказ о предупредившем гибель поезда монахе передавался из уст в уста. Появился священник, оказавшийся в числе пассажиров. Прямо под открытым небом отслужили благодарственный молебен. Растроганные люди поздравляли друг друга с великим праздником Рождества Христова и чудесным спасением.
Ганаго Б. Детям о слове. Рассказы для детей. Изд. 3-е. - Минск, изд.-во Белорусского экзархата, 2003.