Ирмос: Бог сый мира, Отец щедрот, великаго совета Твоего Ангела, мир подавающа, послал еси нам: тем богоразумия к свету наставльшеся, от нощи утренююще, славословим Тя, Человеколюбче.

Будучи Богом мира и Отцом милосердия, Ты послал нам Ангела великого совета Твоего, подающего мир; посему мы, быв приведены к свету боговедения, вставши ночью, славословим Тебя, Человеколюбец.

В рабех кесаревым повелением написатися покорься, и нас рабы сущия врага и греха, свободил еси Христе: весь же по нам обнищав, и перстнаго от самаго единения и общения богосоделал еси.

Подчинившись кесареву повелению вписаться в число рабов, Христос, Ты освободил и нас рабов врага и греха; обнищав же во всем по-нашему, чрез самое это единение и общение Ты и перстного обожил.

Се Дева, якоже древле рече, во чреве приемши родила есть Бога вочеловечшася, и пребывает Дева. Еяже ради примирившеся Богу грешнии, Богородицу сущую воистинну, вернии, воспоим.

Вот Дева, как в древности сказано, зачав во чреве, родила вочеловечившегося Бога и пребывает Девою; примирившись через Нее с Богом, грешные, воспоем (Ее), верные, как воистину действительную Богородицу.

Ирмос: Из нощи дел омраченныя прелести, очищение нам Христе, бодренно ныне совершающим песнь яко благодетелю, прииди, подаваяй удобну стезю, по нейже востекающе, обрящем славу.

К (нам,) ныне бодрственно от ночи дел омраченного заблуждеия совершающим песнь (Тебе), как благодетель приди, Христос, очищение наше, подавая удобную стезю, чтобы взбегая по ней, мы нашли славу.

Лютую вражду, юже к нам, Владыка отсекая, паки плотским пришествием, да держащаго разрушит душетлеющаго, мир сочетая с невещественными существы, положив приступна Рождшаго твари.

Владыка, пришествием (Своим) во плоти опять отсекая сильную вражду к нам, разрушил силу властителя душегубца, соединяя мир с невещественными существами, делая доступным Родителя творению.

Людие видеша древле омраченнии, по днех свет вышния светлости: языки же Богу наследие Сын приносит, подая тамо неизреченную благодать, идеже множайший процвете грех.

Народ, прежде омраченный, наконец увидел свет вышнего сияния; язычников же Сын приносит Богу в наследие, подавая неизреченную благодать там, где ниболее процветал грех.